ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА

ОБО МНЕ

МОЯ ВЕРА

МОИ РАБОТЫ

МОИ РАЗРАБОТКИ

МОЯ ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА

МОИ ПАЛОМНИЧЕСТВА И ПУТЕШЕСТВИЯ

ПРАВОСЛАВНЫЙ КАЛЕНДАРЬ

КАРТА САЙТА

СВЯЗЬ СО МНОЙ

ГОСТЕВАЯ КНИГА

НАЗАД

Эта страница была просмотрена

раз

БАНЕРЫ

СЧЁТЧИКИ

ПРАВОСЛАВНАЯ МОНАРХИЯ

ВВЕДЕНИЕ

 «Поставь над собою Царя,

которого изберет Господь,

Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою Царя;

не можешь поставить над собою Царем иноземца,

который не брат тебе»

Второзаконие 17: 15.

Монархическая мысль в России после 1922 года вплоть до недавнего времени находилась под запретом. Но эти годы не прошли для нее бесплодно. Благодаря русской эмиграции она не стояла на месте, а продолжала непрестанно развиваться, и в настоящее время стала, наконец, нашим общим достоянием.

Общественное сознание начинает возвращаться к пониманию монархии как национальной идеологии, способной утвердить законную власть.

В среде русских патриотов довольно быстро совершается переход от советского мировоззрения к национально-русскому и от государственного идеала советской империи к идеалу православной монархии. Однако на этом пути участников подстерегают многие опасности, начиная от распространения заведомо ложных идей и кончая сетью псевдопатриотических организаций провокационного характера, призванных дискредитировать саму идею национально-государственного возрождения России.

Между тем в самом мировоззрении человека всегда следует учитывать не только наличные взгляды, но и динамику их развития: с чего человек начинал и к чему пришел. Бывший советский человек, воспитанный в духе атеизма и коммунизма, преодолевший соблазны западного республиканства и космополитизма и пришедший к исповеданию принципиальной установки русского человека: Православие – самодержавие – народность, прошел уже большой путь вверх: от красного знамени к двуглавому орлу.

Я давно задумывался о том, каким образом можно достичь восстановления Государства Российского, возвращения его былого величия. Ведь государство, именуемое сейчас Российской Федерацией – это совсем не та Россия, которая была когда-то. Россия – это государство, размером никак не меньшим, чем размеры существовавшего ранее Советского Союза. Территория бывшей РСФСР – это не Россия, а это Великая Русь – лишь одна из частей всей России.

С чем же связано то, что наша Родина утратила былые размеры, мощь и величие, почему она склонила голову перед остальным миром, который раньше стоял перед ней на коленях, а сейчас глумится над ее сгорбленной фигурой? Так что же надо сделать для того, чтобы Россия подняла свою голову и расправила плечи?

Я думаю, что для этого необходимо восстановление того единственного строя, при котором на протяжении многих веков жила наша страна, и развитие которого так трагически было прервано продажными руками предателей Отечества, – Православной Монархии.

Свою работу я посвящаю теме восстановления Православной монархии в России. Пусть не вся приведенная в ней информация изложена мною лично, а взята из различных источников, но она полностью соответствует моему мнению по данному вопросу.

МОНАРХИЯ, ВИДЫ МОНАРХИЙ

Монархия (с греческого μοναρχία – единовластие) – форма правления, при которой верховная государственная власть принадлежит одному лицу – монарху (царю, королю, императору, султану, эмиру) и обычно передается по наследству.

В России на протяжении многих веков существовала самодержавная монархия.

Абсолютная (самодержавная) монархия – монархия, предполагающая почти неограниченную власть монарха. При абсолютной монархии правительство или другие органы власти ответственны лишь перед монархом как главой государства, а парламент в ряде случаев вообще отсутствует или является лишь совещательным органом.

Абсолютизм (самодержавие) в политическом смысле есть форма правления, при которой верховная власть не ограничивается конституцией. Абсолютизм был господствующей государственной формой, которой благоприятствовали богословы, приписывающие верховной власти божественное происхождение, и римские юристы, признававшие за государями абсолютную власть древних римских императоров.

Наряду с абсолютизмом государственной власти существует и абсолютизм самого государства, так называемый государственный абсолютизм, представляющий двоякое понятие:

     - полная самостоятельность государства и в деле законодательства, и в деле управления, т.е. независимость государства от какого либо другого государства, от какой-либо посторонней государству власти;

     - положение, когда государство (а от его имени, конечно, и государственная власть) заведует всеми важнейшими государственными делами, не находя удобным предоставлять их частным отдельным силам или союзному строю.

Самодержавие – верховная власть чисто монархическая, то есть она стоит полностью над обществом, она не зависит ни от кого, ее главнейшей функцией является арбитраж, арбитраж юридический, в первую очередь, и затем политический. И вторая функция этой верховной власти – это оборона, защита страны и народа. Эта функция царя состоит в том, чтобы, как говорил еще царь Соломон, «разгонять очами своими все злое» (Притчи: 20, 8) – значит, отгонять все злое как внутри государства так и вне его, то есть все, что угрожает этому государству. Функция арбитража русской самодержавной монархии со времен Рюрика не является продуктом самого общества, не является результатом каких-то внутренних общественных комбинаций или внутриобщественной борьбы, она взята извне.

Как верховная власть, так и управленческая власть могут основываться на разных принципах. Аристотель в своей «Политике» перечисляет три основных Формы власти. Это власть одного человека, власть нескольких и власть многих. И все эти три Формы власти разделяются на хорошие и плохие, или искаженные.

«Хорошая власть – это такая власть, когда один человек, немногие или многие действуют на благо всех. А плохая, или искаженная власть – это когда один, немногие или многие действуют на благо самих себя».

Возьмем пример первого случая – один человек. Когда он действует на благо всего народа, Аристотель называет его монархом. Когда же он действует на благо только самого себя – это тиран. Власть немногих, когда она действует на благо всего народа – это аристократия. Когда же эта власть немногих служит только себе, своим экономическим и политическим интересам – это олигархия. Точно так же и власть многих. Когда эта власть многих действует на благо всех – это политейа, говорит Аристотель. А Цицерон это слово трактует как «республика». Когда же эта власть многих действует только на благо себе, то есть на благо этих многих, но не всех – то это демократия.

У нас в России этого никогда не было. У нас верховная власть принадлежала монарху, но управленческая власть принадлежала и тому, что мы могли бы назвать аристократией, и тому, что мы могли бы назвать народом, но главным образом она все же принадлежала народу. Вот поэтому Солоневич свое понятие народной монархии выводит из русской истории. Он говорит, что в России народ практически принимал очень большое участие в управлении государством.

Исходя из вышесказанного можно определить еще один вид монархии – народная монархия.

Существуют ряд других монархий, при которых власть монарха ограничена. Дадим краткую характеристику.

Конституционная монархия – монархия, при которой власть монарха ограничена конституцией. При конституционной монархии реальная законодательная власть принадлежит парламенту, а исполнительная – правительству. Конституционная монархия существует в двух формах: дуалистическая монархия и парламентарная монархия.

Дуалистическая монархия (латинского Dualis – двойственный) – конституционная монархия, в которой власть монарха ограничена конституцией, но монарх формально и фактически сохраняет обширные властные полномочия.

Парламентарная монархия – конституционная монархия, в которой монарх выполняет свои функции чисто номинально. При парламентарной монархии правительство ответственно перед парламентом, которому принадлежит формальное верховенство среди других органов государства.

Можно также сказать и еще об одном виде монархии – теократической монархии, при которой политическая власть принадлежит главе церкви или религиозному лидеру.

И, наконец, последним видом монархии, который я вижу как смесь самодержавной (абсолютной), народной и теократической монархий, является Православная монархия, которой я и посвятил данную работу.

ПРАВОСЛАВНАЯ МОНАРХИЯ, ЕЕ ДОСТОИНСТВА

Вся история раннего христианства связана с монархиями, вначале языческой, затем православной, священной.

Православные монархи, по словам патриарха Константинопольского Антония IV, «упрочили и утвердили благочестие во всей Вселенной». Они помогли Церкви Христовой отстоять чистоту Православия от лжеучений, обеспечили саму возможность созыва и проведения Вселенских Соборов, на которых были приняты Символ Веры и другие священные документы, догматически определяющие и канонически регулирующие жизнь Православной Церкви.

Благодаря монархам, которых Сам Господь просветил светом Истины, страны языческие были просвещены верой Христовой и приняли христианство (так было с Византией, Россией, Грузией и многими иными странами). Особо судьбоносное и промыслительное предназначение монархическая государственность имела (и продолжает иметь) для России, само рождение, становление государственности и наибольший расцвет которой связаны непосредственно с монархическим строем.

«Нелепо отрицать, что именно самодержавие возвеличило и утвердило Россию, вознеся ее к вершинам силы и славы, превратив удельное княжество Московское в величайшую империю мира», – подчеркивал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев) в своем обращении ко Всероссийскому монархическому совещанию в Москве в 1994 году.

Как писал профессор П.Е. Казанский, «верховная власть русского царя сложилась как главный, основной результат более чем тысячелетнего объединительного и организационного процесса, который привел народы Восточной Европы и Северной Азии к сплочению в одно великое государственное целое. В ней нашли свое выражение судьбы русского народа и его национальные особенности, нравственные идеалы и религиозные убеждения».

По его же мысли, становление русского самодержавия есть результат и вершина всемирной мысли: «Для установления русского самодержавия имела непосредственное значение общая работа всемирной мысли, начиная с Византии, над отысканием лучших форм общественной жизни».

К сожалению, ныне былая мощь, слава, величие и благочестие России искусственно принижаются и замалчиваются историками, а облики православных вождей – Помазанников Божиих рисуются в превратно-искаженном свете...

«В сознании русского народа самодержавие не есть юридическое право, а есть явленный Самим Богом факт, – отмечал священник Павел Флоренский (1882-1943), – милость Божия, а не человеческая условность, так что самодержавие царя относится к числу понятий не правовых, а вероучительных, входит в область веры...».

«Догматическое и юридическое основание православное самодержавие, – как пишет митрополит Иоанн (Снычев) в статье «Самодержавие и Россия», – получило в знаменитых новеллах (т.е. законах) императора Юстиниана, признаваемых Церковью наравне с соборными деяниями и включенных в составленный святым патриархом Фотием Номоканон, а затем и в Славянскую Кормчую».

«Величайшие блага, дарованные людям высшею благостию Божией, – говорится там, – суть священство и царство, из которых первое заботится о божественных делах, а второе руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни.

Сама жизнь опытно подтвердила и веско удостоверила, что всякое уклонение от этого учения существенно искажает богоугодную форму государственной власти, и, напротив, неуклонное следование ему приносит наилучшие и даже превосходнейшие, по сравнению со всеми иными государственными формами правления, результаты.

Русская Православная Церковь, начиная от первых московских первосвятителей Петра и Алексея и до Филарета и Макария, по словам Г.В. Северина, всегда «освящала и благословляла русское самодержавие», не допуская предательства и измены, видела в этой форме государственной власти лучшее для России устроение.

Преимущество священной монархии перед народоправством подтверждено и в новой социальной концепции Русской Православной Церкви.

«Два священных идеала должны освещать наш путь в борьбе за Россию: православие как основа нашей народной жизни, и самодержавие, как государственный идеал России», – писал В.Ф. Иванов в начале тридцатых годов XX века.

«Православие, Самодержавие и Народность... суть такая же жизненная истина для России, как крылья для птицы, как воздух для тех, кто дышит», – проникновенно взывал забытый ныне поэт и пламенный монархист конца XIX – начала XX века В.Л. Величко (1860-1903). «Издавна охарактеризовались у нас коренные стихии жизни русской, и так сильно и полно выражаются привычными словами: Православие, Самодержавие и Народность, – находим у признанного авторитета, святого отца Русской Православной Церкви последних времен святителя Феофана Затворника (1863), – вот что надобно сохранять! – Когда ослабеют или изменятся сии начала, русский народ перестанет быть русским. Он потеряет тогда свое священное трехцветное знамя».

Действительно, именно эти идеалы (Православие. Самодержавие. Народность) составляли и всегда будут составлять саму сущность Святой Руси, битва за возрождение которой уже началась (а незримо не прекращалась и в годы богоборческого рабства русского народа). И никакой здравомыслящий православный человек не может даже и представить Святую Русь в форме социалистического государства, тем паче президентской секуляризованной республики, но только лишь в царственном достоинстве Христовой Царской России во главе с Православным Государем!

Безразличное отношение православных людей к формам государственной власти Отечества своего, есть явление новое, нездоровое, опасное и ненормальное для русского человека. Слово Божие свидетельствует, что нет власти не от Бога («ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13, Т). Но государственная власть от Бога может быть только царской. Всякая же иная власть, в том числе и агрессивно-богоборческая (к примеру, большевистская) или же безбожная (республиканская, демократическая), лишь попускается Господом за грехи наши.

«Поэтому вправе мы сказать, – писал св. Исидор Пелусиот, – что самое дело, разумею власть, то есть начальство и власть царская, установлены Богом. Но если какой злодей беззаконник восхитит сию власть, то не утверждаем, что поставлен он Богом, но говорим, что попущено ему...».

Эти злодеи-беззаконники, похитившие царскую власть у русского народа, были масоны-революционеры и близкие к ним другие «нехорошие элементы» (термин государя Николая II). Замена единоначалия на многовластие есть тоже признак греховного отступления от божественных истин. «Когда страна отступит от закона, тогда много в ней начальников», – говорит о последствиях беззакония народа Священное Писание (Притч. 28, 2).

Потому стремиться всем чадам Церкви Христовой надлежит всегда к власти от Бога, к богоустановленной форме государственности, а не к самовольно созданным путем обмана и насилия (хотя и попущенным Богом) формам правления.

По справедливому замечанию русского мыслителя-монархиста И. Солоневича (1898-1953), история человечества есть история, прежде всего, монархий. Республики же, как правило, возникали уже на обломках империй, как возникла и наша так называемая советская (а теперь уже ставшая постсоветской) Россия.

«Не будет Царя – не будет и России!» – предупреждали русские святые последних времен. «Не будет Царя – не будет и России, – вторит им князь Николай Жевахов, бывший товарищ оберпрокурора Св. Синода, – и русское государство неизбежно сойдет с пути, предуказанного Богом. И это понятно, ибо то, что Бог вручает Своему Помазаннику, того не может вручить толпе».

«Только монархический строй дает прочность России, – убеждал святой праведный Иоанн Кронштадтский свою всероссийскую паству, – при конституции она вся разделится по частям».

Основа русскости есть не национальность, не профессия и не место рождения, а подлинная, воспринятая всем сердцем и всей душою русская идеология, которая отражена в словах; Православие, Самодержавие, Народность. Этот мудрый сплав триединства заповедан русскому народу нашими благочестивыми предками на все времена, до Второго пришествия Христа, как залог верности Православию и грядущего акта Промыслительной вселенской миссии России!

У нас в России монарх ни от кого и ни от чего не зависел. Он зависел только от своей совести, а совесть его должна была быть христианской, ибо он являлся сыном православной Церкви. И вот в этом ограничении была гарантия того, что он будет действовать как Царь, как Верховный Правитель по совести, а совесть может быть только у одного человека. Совести не может быть у коллегии, у какой-то группы людей или у какой-то корпорации. Совесть – это есть явление личностное, и поэтому наша российская верховная власть была личностная, она всегда действовала по совести, и поэтому она была самодержавной и ни от кого независимой.

Только самодержавный монарх сможет обеспечить нашей стране действительную суверенность. Какая же это может быть суверенность, когда куда-то едет президент, где-то с кем-то договаривается, и мы не знаем, куда он зашел и от кого получил какие-то подарки или взятки, кому он подчиняется и кто на него влияет.

На царя нельзя повлиять, его нельзя подкупить, ему это неинтересно, ему это не нужно. Он родился уже с властью, его просто нечем купить, он имеет все, он никому ничего не должен, никому ничем не обязан, никого он не должен благодарить ни за что. Поэтому он совершенно независим. Наше русское самодержавие и было такой монархической, полностью независимой верховной властью.

По идее русской монархии, только Бог является источником власти монарха! Эта мысль была с предельной четкостью сформулирована Иоанном Грозным в одном из его писем князю Курбскому, сбежавшему в Литву и оттуда, с безопасного расстояния, затеявшего свой диспут: «Ваше дело холопье повиноваться, а я, – пишет царь, – за вас отвечу перед Богом!» Другими словами, русская монархия в идеальной форме является диктатурой совести: у монарха власть ограничена «только лишь» его собственной совестью. Совершенно очевидно, что такая монархия может успешно существовать только тогда, когда и монарх, и подавляющее большинство его подданных искренно верят в то, что это именно так. Также совершенно очевидно, что при такой монархии модная идея «отделения Церкви от государства» просто-напросто не могла бы даже возникнуть. В самом деле, ведь суть христианства в том, что верующий христианин должен жить по-христиански, а не ограничивать свое участие в церковной жизни отстаиванием (хотя бы и частым) определенных церковных служб.

Ещё более вредно ограничение царской власти аристократией. Царь по личному опыту обрисовывает бедствия, нестроения и мятежи, порождаемые боярским самовластием. Расхитив царскую казну, говорит царь, самовластники набросились и на народ: «Горчайшим мучением имения в селах живущих пограбили»... Положить конец этому хищничеству может лишь самодержавие.

Религиозное мировоззрение нации порождает инстинктивное стремление к истинно монархической власти, и тот же инстинкт подсказывает, в общих чертах, многие необходимые для монархического строения истины. Согласно высказываниям Иоанна Грозного, повиновение православному царю является частью христианского благочестия.

Происходит это, по-видимому, потому, что только религия ставит высшую Божественную Личность превыше всего в природе и, таким образом, в нашей человеческой жизни сохраняет высшее место для начала нравственного, личного. Только при свете религии человек, при всем своем подчинении материальным и социальным условиям, сохраняет сознание верховного значения своей личности, а поэтому переносит такое же понятие верховности на идеалы нравственные.

Отсюда ясно, что наиболее твердую почву для монархии дает именно христианство.

Священномученик Иоанн Восторгов, назвал четыре достоинства монархии, как верховного организующего политического принципа:

1. Монархия соответствует лучшим стремлениям человеческой природы и является, поэтому показателем наиболее возвышенного нравственно-психологического состояния нации, стоя всегда в связи с самыми благородными проявлениями жизни человеческого духа – с религией.

2. Монархия по своей природе, по своим свойствам наиболее соответствует задачам верховной власти, как таковой.

3. Монархии свойственны принципы наилучшей организации правительственной системы.

4. По отношению к развитию и самодеятельности нации монархии свойственно обеспечение самого широкого развития свободы, национального творчества и культурного прогресса...».

В своем труде «Народная монархия» русский политического мыслителя, публицист и писатель имперского направления мысли И.Л. Солоневич (1891-1953) делает самый главный обобщающий вывод: «Политической организацией народа, на его низах, было самоуправление, как политической же организацией народа в его целом было самодержавие». Это «явление исключительно и типично русское... Это – не диктатура аристократии, подаваемая под вывеской «просвещенного абсолютизма», это не диктатура капитала, сервируемая под соусом «демократии», не диктатура бюрократии, реализуемая в форме социализма, – это «диктатура совести» в данном случае православной совести». «Термин «соборная монархия» обозначает совершенно конкретное историческое явление, проверенное опытом веков и давшее поистине блестящие результаты: это была самая совершенная форма государственного устройства, какая только известна человеческой истории. И она не была утопией, она была фактом».

Преимущества царской власти Солоневич объясняет следующим образом: «Царь есть прежде всего общественное равновесие. При нарушении этого равновесия – промышленники создадут плутократию, военные – милитаризм, духовные – клерикализм, а интеллигенция любой «изм», какой только будет в книжной моде в данный исторический момент».

Комплекс этих мыслей Ивана Солоневича, как написал в журнале «Кубань» Игорь Дьяков, является «единственно спасительным для России комплексом идей». Но надо учесть тот факт, что в современном сознании множества русских людей монархия остается оклеветанной и понимается смутно и даже превратно, что некоторая часть русского общества продолжает увлекаться иллюзиями «демократии». Как уже было сказано, у многих сейчас в головах происходит смута, у многих потеряно правильное понимание многих концепций и понятий, и поэтому необходимо вкратце уточнить понятие о монархии как таковой.

«Именно монархия, – пишет владыка Иоанн, – является оптимальной, исторически опробованной, естественной формой государственного бытия российской цивилизации. Эта форма, безусловно, не так идеальна, так как в нашем «во зле лежащем» мире, в котором царствуют грехи и страсти, существование идеала невозможно. Но монархия, тем не менее, есть наилучший, наиболее гармоничный, устойчивый и справедливый способ общественной организации. При этом его главным достоинством является опора на нравственные императивы и религиозные святыни, а не на корыстные, бездуховные материалистические категории «пользы», «выгоды» и «расчета»...

Посмотрите сами: при большевиках русские вымирали, при демократии вымирают, а при монархии увеличивались числом и населяли землю. Без монархии русские Богу не нужны. Всем можно жить и множиться без монархии, а нашему народу нельзя, а можно только вымирать и деградировать. Русские патриотические силы у нас потому и слабы, что среди них монархический элемент очень слаб. Ненависть к евреям и кавказцам распространена в патриотической среде широко и находит поддержку в кругах народных, а восстановление монархии мало кого интересует. Неужели не понятно, что биологическая национальная ненависть не может быть богоугодной и получить с Неба помощи? А бесы патриотам тоже помогать не будут, поскольку для них очень желательно уничтожение русского народа как носителя Православия. Вот и погрязают наши русские патриоты в пьянстве, болтовне и высокомерии мелких «партий». Только идея православного и самодержавного служения Богу может вновь разбудить народ.

Священномученик Иоанн учил: «Против захватных вожделений инородцев, против разрушительного процесса изменения удельного веса национальностей в русском государстве – консервативные элементы русского общества выставили исторический принцип русской государственности, именно самодержавие, единственный принцип, пригодный для политического синтеза множества национальностей различного веса, удерживаемых в равновесии только этим принципом».

А подлинно национальной властью кроме монархии не может быть никакая другая. Может ли народ любить того президента, которого сам выбрал? Не может. Президент – объект для критики, он сам провоцирует на свою критику, сравнивая себя с другими кандидатами, он сам унижает себя лживым популизмом и показным пресмыкательством перед народным мнением. Можем ли мы любить тех, кто перед нами пресмыкается, кого мы по настоящему не боимся? Нет, не можем, уж слишком грешны для этого. А вот Самодержца, нашего полноправного хозяина, любить можем, как отца семейства, с детской искренностью. И чем больше мы чувствуем его отцовскую руку, тем больше любим. Такая только власть и объединяет народ, а не разъединяет; такая только власть и может быть народной и национальной, а не антинародной и чужой нам.

«Россия росла и выросла в форме монархии не потому, что русский человек тяготел к зависимости или политическому рабству, как думают многие на западе, но потому, что государство в понимании должно быть художественно и религиозно воплощено в едином лице, – живом, созерцаемом, беззаветно любимом и всенародно «созидаемом» и укрепляемом этой всеобщей любовью».

Итак, заканчивая краткий обзор столь сложного вопроса, можно утверждать, что самой лучшей, исторически оправданной формой верховной власти является монархия – монархия самодержавная и народная, то есть в которой верховная власть принадлежит самодержавному монарху, а все управленческие власти – народу. При этом для России такая монархия должна быть православной и легитимной. С научной точки зрения можно сказать, что тысячелетний монархический эксперимент в России показал, что именно монархия создала Россию. Так что, для России является наилучшим то, что ее создало, а наихудшим то, что ее разрушило и продолжает разрушать.

Так как же развивалась монархия в России?

РАЗВИТИЕ МОНАРХИИ

В древнем Израиле до периода Царств существовала единственная в истории подлинная теократия, т.е. богоправление. Однако по мере удаления общества от послушания Богу как устроителю мирских дел люди начали задумываться о необходимости иметь земного властителя. Господь, принимая выбор людей и санкционируя новую форму правления, в то же время сожалеет об оставлении ими богоправления: «И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними... Итак послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними» (1 Цар. 8. 7,9)

При этом Господь устами Самуила ясно говорит, что ожидает от этой власти верности Его заповедям и творения добрых дел: «Итак, вот царь, которого вы избрали, которого вы требовали; вот, Господь поставил над вами царя. Если будете бояться Господа, и служить Ему, и слушать гласа Его, и не станете противиться повелениям Господа, то и будете и вы и царь ваш, который царствует над вами, ходить вслед Господа, Бога вашего... А если не будете слушать гласа Господа, и станете противиться повелениям Господа, то рука Господа будет против вас, как была против отцов ваших» (1 Цар. 12. 13-15). Когда Саул преступил заповеди Господни, Бог отверг его (1 Цар. 16. 1), велев Самуилу помазать на царство другого избранника Своего – Давида, сына простолюдина Иессея

Ту же мысль выразил и апостол Петр: «Итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, – ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, – как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии» (1 Петр. 2. 13-16). Апостолы учили христиан повиноваться властям независимо от их отношения к Церкви.

Форма и методы правления во многом обусловливаются духовным и нравственным состоянием общества. Зная это, Церковь принимает соответствующий выбор людей или, по крайней мере, не противится ему.

При судействе – общественном строе, описанном в Книге Судей, – власть действовала не через принуждение, а силой авторитета, причем авторитет этот сообщался Божественной санкцией. Чтобы такая власть действенно осуществлялась, вера в обществе должна быть весьма сильной. При монархии власть остается богоданной, но для своей реализации использует уже не столько духовный авторитет, сколько принуждение. Переход от судейства к монархии свидетельствовал об ослаблении веры, отчего и возникла потребность заменить Царя Незримого царем видимым. Современные демократии, в том числе монархические по форме, не ищут божественной санкции власти. Они представляют из себя форму власти в секулярном обществе, предполагающую право каждого дееспособного гражданина на волеизъявление посредством выборов.

Изменение властной формы на более религиозно укорененную без одухотворения самого общества неизбежно выродится в ложь и лицемерие, обессилит эту форму и обесценит ее в глазах людей. Однако нельзя вовсе исключить возможность такого духовного возрождения общества, когда религиозно более высокая форма государственного устроения станет естественной. В условиях же рабства, в соответствии с советом апостола Павла, «если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся» (1 Кор. 7. 21). Вместе с тем, Церковь должна уделять главное внимание не системе внешней организации государства, а состоянию сердец своих членов. Посему Церковь не считает для себя возможным становиться инициатором изменения формы правления, а Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1994 года подчеркнул правильность позиции о «непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, какой-либо из существующих политических доктрин».

В России монархия родилась в Новгороде и за более чем 1000 лет своего существования имела только две династии – династию Рюриковичей и династию Романовых.

Церковь из девятнадцати с половиной веков своего земного бытия шестнадцать веков прожила в православном Царстве (от Константина Великого до Царя-Мученика Николая), она выразила свое учение о нем как о государственном идеале во многих канонических памятниках и отеческих творениях, в литургическом предании.

Обращение к наследию Вселенской Церкви неизбежно приводит нас к опыту Византии, где были заложены основы христианской государственности и был осуществлен первый многовековой опыт православного Царства. Наша нынешняя ситуация вовсе не походит на обстоятельства первой смуты в России, когда междуцарствие длилось лишь несколько лет и был крепко воцерковленный народ, единый в своих монархических убеждениях и разделявшийся лишь по поводу кандидата на Престол. У нас же в результате 75-летних сатанинских экспериментов взорваны все национальные, религиозные и семейные устои и основы, произошли, видимо, необратимые изменения на уровне как личности, так и большей части народа, утратившего национальное и государственное самосознание. Поэтому к нам гораздо более подходят в этом смысле условия разложения и падения Римской империи, чем условия крепкой духом и верой Московской Руси. Очевидно, что если в Москве мог с успехом царствовать и Феодор Иоаннович и Михаил Феодорович, то для спасения Рима нужен был Царь такого ранга, как Константин Великий, Феодосии Великий, Маркиан или Юстиниан, который бы не только царствовал, но и управлял, был бы и воином, и законодателем, и богословом.

Первое смутное время было преодолено Земским собором в 1613 году, когда было установление, кому полагается быть царем на Руси. Таким образом, 17-летний Михаил Федорович Романов (внучатный племянник царицы Анастасии) был провозглашен царем и самодержцем. Очевидно, что он тогда никак не мог иметь всей власти в стране и таким образом никак не мог быть абсолютным монархом. Одновременно, в Русской Церкви продолжалось междупатриаршество: патриарх Гермоген умер в 1612 году, а будущий патриарх Филарет вернулся из польского пленения лишь в 1619 году. Ввиду этого, на Земском соборе, в согласии с «неписаной конституцией» России, председательствовали временные возглавители Русской Церкви, сначала митрополит Пафнутий Крутицкий, а по его смерти митрополит Ефрем Казанский. Михаил Федорович с этого момента, несмотря на свое бессилие и, не обладая никакой властью, уже был самодержцем, и всякая законная власть в России могла быть утверждена и подтверждена только им. Была установлена абсолютно ни от кого независимая, а посему легитимная верховная государственная власть, корень действительной суверенности и ориентир, столп и утверждение всех других законных государственных властей. В стране снова появился законный хозяин. Этим и был положен конец Первому смутному времени, что было засвидетельствовано, с одной стороны, жизнью Ивана Сусанина и, с другой стороны, жизнью ляхов, искавших погубить беззащитного самодержца.

Но власть на троне незаконна, когда тот, кто садится на трон, дорывается до него сам по себе. Об этом хорошо сказал император Павел, что русская законная верховная власть – это та власть, которая вытекает из самого закона, а не из «хотения человеков», не от того, кто стремится к этой власти, не от желания всех других людей, составляющих общество.

Наши самодержцы сами законов не писали, а лишь утверждали законы, разработанные Боярской Думой и Земским Собором наподобие того, как сегодня утверждают законы президенты современных республик, с той лишь разницей, что всю ответственность перед Богом и перед людьми наши цари брали исключительно на самих себя. Даже правительственные указы не исходили от одного царя, а совместно от царя и от Боярской Думы или же только от одной Боярской Думы. В первом случае употреблялась формула «Великий Государь указал, и бояре приговорили», а во втором случае только «Бояре приговорили». Начиная с Петра Первого на основании западных прецедентов учащается практика именных указов Царя без боярского приговора.

Таким образом, наша самодержавная монархия была исключительно властью верховной, и в области управления она не была абсолютной, потому что рядом с ней в разное время и по-разному сосуществовали все другие управленческие типы власти: демократическая, как это имело место в Новгороде, аристократическая, как это было больше в Киеве, затем, при Иване Грозном был учрежден Земский Собор – это был опять большой и сильный демократический принцип. Иван Грозный ввел также самоуправление для суда и для управления по местам.

Само слово «самодержавие» появилось у нас в процессе освобождения от татар. Иван Грозный впервые употребил титул Самодержца после завоевания Казани и Астрахани. Это ясно указывает на его значение в смысле также «полной независимости», или «независимой суверенности», потому что только после покорения этих двух татарских ханств Россия окончательно преодолела эпоху зависимости от татар. Самодержавная монархия, таким образом, есть суверенная монархия, независимая не только от внутренних общественных факторов, но и от любых внешних факторов, чего нельзя сказать сегодня про современные монархии, кроме, пожалуй, японской.

По почину Петра I русская религиозно-философская мысль потеряла всякое влияние на русское государственное устройство. Преемники Петра возвели раболепство перед западными (атеистическими) мыслителями почти в культ. Таким образом, в 19-м веке русская религиозно-философская мысль не только мало изучалась, но об ее существовании подавляющее большинство русских образованных людей просто и не подозревало. Мало кто, например, из русской интеллигенции конца 19 – начала 20 века слышал об учении св. Серафима Саровского. А ведь оно по своей глубине и универсальности никак не уступает западной философской мысли.

Анализируя поведение большинства русских царей и цариц после-Петровского периода, невольно приходит мысль, что и они тоже не уясняли себе истинную роль русского православного монарха. Так, с легкой руки Петра I, русское духовенство зачастую подвергалось гонению, а в остальное время, вплоть до революции 1917 года – играло роль скорее обрядовую, чем роль духовного воспитателя и хранителя духовных ценностей.

Таким образом, под термином «русская православная монархия» подразумевается монархия, существовавшая до Петра I. После отрицания Петром I-м верховного значения Церкви в государственных делах, идея русской православной монархии была подорвана. На ее месте начал создаваться какой-то гибрид с полурусским содержанием и псевдозападной формой. Для законности русские императоры и императрицы продолжали короноваться на царство в церкви. Делалось это с большой примесью формальности. Народу понадобилось два века, чтобы «просветиться» до такой степени, чтобы столь равнодушно отнестись к убийству помазанника Божия.

Но тем не менее, православная монархия оставила неизгладимые следы в развитии нашей великой Родины, о чем пишет митрополит Иоанн: «Нелепо отрицать, что именно Самодержавие возвеличило и утвердило Россию, вознеся ее к вершинам силы и славы, превратив удельное княжество Московское в величайшую империю мира. Именно труды и подвиги державных властителей страны, терпеливых, осторожных и последовательных, из века в век подтверждавших свое прозвание «собирателей земли русской», позволили народу Святой Руси явить свои лучшие душевные качества, одолеть все препятствия бурной и драматичной российской истории. Именно венценосные вожди нации – Помазанники Божки, Русские Православные Цари – как никто другой, заботились о духовном здравии общества, неизменно ограждая Православную Церковь всей мощью государственной власти ради того, чтобы она имела возможность совершать свое святое дело спасения душ человеческих тихо и мирно, «во всяком благочестии и чистоте».

Любой строй не может развиваться без поддержки его народом, проживающим на территории данного государства. Так как же складывалось отношение Российского народа к монархии на протяжении ее развития.

НАРОД И МОНАРХИЯ

В России верховная власть принадлежала монарху, но управленческая власть принадлежала и тому, что мы могли бы назвать аристократией и тому, что мы могли бы назвать народом, но главным образом она, все же, принадлежала народу. В России народ практически принимал очень большое участие в управлении государством.

Во времена древней Руси (Новгородско-Киевской Руси) это делалось путем Веча, потому что Вече в Новгороде и частично в Киеве фактически решало все вопросы – быть или не быть, быть войне или не быть войне, делать это или делать другое. Предложение, как это делать, народ сам не вырабатывал, потому что он для этого не квалифицирован. Это вырабатывал или князь, или вырабатывала какая-то Дума – Господский Совет в Новгороде, Старшая Дружина, потом Боярская Дума и т.д.

Какое-то квалифицированное меньшинство вырабатывало это решение, но само решение принимал народ. Возглавлял же этот народ и возглавлял осуществление этого решения всегда монарх – сначала князь, потом великий князь, затем царь или император. Но главной Функцией монарха с самого начала, начиная от Рюрика и до Николая Второго, была именно Функция военного предводительства и помилования. Поэтому монарх имел последнее и окончательное слово в вопросах суда и войны. Как римляне говорили: «Суд и война это есть высшая Функция власти».

В самом деле, власть монарха возможна лишь при народном признании. Но, будучи связана с Высшей Силой, она является представительницей не народа, а той Высшей Силы, из которой вытекает нравственный идеал. Признавать верховное господство этого идеала нация может лишь тогда, когда верит в его абсолютное значение, а, стало быть, возводит его к абсолютному личному началу, т.е. Божеству.

В каком случае народ может поддерживать монархический строй?

Главное отличие монархии не в формальных признаках этой формы власти от какой-либо другой – пожизненности правления, бессрочности, верховенстве, единоначалии монарха, а в особенностях монархического мировосприятия людей. Монархия существует там и только там, где господствует сознание верховенства нравственного начала.

Государство является монархическим лишь в том случае, когда народ обладает напряженным верованием в единый нравственный идеал.

Основным элементом монархического начала в государстве является категория нравственности, духовности человека. Монархия исходит из идеи, овладевшей сознанием народа и находящей свое наилучшее выражение в отдельной личности – монархе – как нравственном существе. Поэтому постижение сущности монархии возможно лишь через понимание человеческой души и присущей ей монархической ментальности.

Монархия – это семейственное созерцание государства, где монарх воспринимается как отец, а народ как семья, где государственное устройство рассматривается как семейное, составляющее социально ориентированную первоклеточку, ячейку государства. Патриархально-семейственная власть проникнута монархическим духом: ясностью прав, обязанностей, подчинения, независимостью от желания отдельных членов семьи. Эта власть, монархическая по характеру, представляет собой лишь ее зародыш.

Монархия царствует лишь тогда, когда все жизненные явления подчинены этике. Такой деликатный, утонченный принцип государственной власти очень трудно реализовать на практике. Трудность установления монархии объясняется и тем, что она возможна лишь в обществе со сформировавшейся внутренней логикой развития, с определенными нравственно-духовными традициями, которые составляют «дух народа». Монархия существует лишь там и тогда, когда народ объединяет идеальный нравственный принцип, причем этот принцип вовсе не является верой в способности той или иной личности, вознесенной на вершину власти (как при диктатуре), а верой именно в силу самого идеала, поэтому монарх в данном случае уже не властвующее лицо, а подчиненная сила, призванная охранять этот идеал. Форма русского самодержавия с идеей христианства – в ее православном понимании и осуществлении – как раз и дала в истории пример того, что власть монарха возможна лишь при добровольном и искреннем народном признании.

Монархия возможна при условии, что существо ее осознается народом, представляя собой феномен коллективного единомыслия, фиксируя максимальный уровень духовной жизни народа.

«Монархия является тогда, когда в нации наиболее сильно живет целый, всеобъемлющий нравственный идеал, всех приводящий к добровольному себе подчинению, а потому требующий для своего верховного господства не физической силы, не толкования, а просто наилучшего выражения, какое, конечно, способна дать отдельная личность как существо нравственное», – писал Л. А. Тихомиров.

Вера народа в монарха вне зависимости от его личных качеств обязывает монарха следовать своему долгу. Советы, которые он желает выслушать от своих подданных, не связывают его. Поскольку власть монарха существует не для себя, а для народа, то его властвование является служением народу, а не привилегией. Обязанности монарха безграничны, так как ему делегируется и полнота доверия народа, и, следовательно, полнота ответственности. Власть монарха, не ограниченная в смысле политической власти, ограничивается своими собственными нравственными принципами.

Народное представительство в монархии – это способ общения монарха с подданными. Это способ познания монархом народного ума и совести, необходимого для того, чтобы в лучшей степени учитывать народные чаяния и нужды.

В настоящее время, когда в России современные народные представительства – монархические движения, организации, общества и т.п., только встают на путь становления, постепенно укрепляясь и прирастая числом сторонников, уместно было бы определить те требования, которым должны соответствовать как сами данные структуры, так и состоящие в них лица.

МОНАРХИЧЕСКИЕ И ПАТРИОТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ

В безгосударную эпоху, которая длится с февраля 1917 года по нынешний день, когда в России отсутствует законная Богоустановленная царская власть, решающим в оценке деятельности различных патриотических движений и, в особенности, в оценке членства в них, является критерий нравственный.

Монархические организации только тогда станут пригодными к строительству великого здания монархической государственности, когда они будут опираться на совестливых людей, готовых к самоотверженному труду и подвигу. «Клубы любителей монархии», подобные «клубам любителей дворянства», труппы ряженых для устройства представлений и кооперативы по продаже предметов монархической символики – песочные куличи, а не строительные кирпичи русской государственности. Монархизм в качестве хобби есть мыльный пузырь, величина дутая и бессильная. Силой монархизм становится лишь тогда, когда воспринимается как подвиг и возлагается на себя не как эполеты, но как крест подвижника. Именно из подвижников идеи складывались в свое время ударные белые батальоны – небольшая, но вполне реальная сила.

В наше время, после того, как русский народ был пропущен через большевицкую мясорубку и кампанию нравственного растления последних лет, людей идеи найдется вообще очень немного. С каждым годом все меньше тех, кто верен нравственным принципам, тех, кто исповедует своей жизнью, что не все продается и покупается. Только среди таких людей имеет смысл искать прозелитов монархической идеи. Человек с жизненной установкой дельца, как указывал еще Д.А. Хомяков, вовсе не может быть ни монархистом, ни патриотом. К сожалению, именно люди последнего типа захватили во многих патриотических организациях в России руководящую роль. Устраивая свои дела, они неоднократно предательски подставляли под удар людей искренних (как, например, в октябрьских событиях 1993 года в Москве).

И здесь прямая обязанность православных монархистов как части церковного народа исповедывать учение о Православном Самодержавии как часть учения Вселенской Церкви. Конечно, нельзя требовать этого от тех, кто принципиально отвергает идею монархии. Но кто признает себя монархистом, тот должен исповедывать это не только в монархическом собрании, но и в Церкви.

Из необходимости здоровой истинно православной Церкви для восстановления православного Царства в России вытекает необходимость для монархиста посильно противодействовать всем отступническим, еретическим поползновениям в церковной среде.

Как нравственные принципы монархиста есть принципы православного христианина, так и само учение о православной монархии органически связано с учением Церкви, с цельным православным мировоззрением. Наиболее крепким монархистом может быть только глубоко верующий церковный человек, у которого монархические убеждения составляют неотъемлемую часть той веры, которую он исповедует. В современной России в силу глубокого расцерковления народа такое понимание монархии находит немного сторонников. В широких кругах монархия ассоциируется с сильной единоличной властью, с «железной рукой», которая наводит какой-то порядок. Власть православного Царя путают с властью диктатора, типа Сталина или Гитлера, ведут разговоры о «монархо-фашизме».

Ясно, что здание монархизма, возводимое лишь на русской народной традиции и самобытности, стоит как бы на одной ноге и весьма непрочно. Крепость учению о монархической государственности придает обращение к наследию Вселенской Церкви. Монархизм как русская самобытная государственность есть частное политическое убеждение, которое может и меняться в зависимости от политической обстановки. Монархизм же, как составная часть учения Православной Церкви, есть нечто твердое, неизменное, требующее своего постоянного исповедания.

Здесь имеет смысл дать характеристику взаимоотношениям государства и Церкви как институтам, в настоящее время отделенным друг от друга, но без которых невозможно существование Православной монархии.

ГОСУДАРСТВО И ЦЕРКОВЬ

«Неразумны и неправдивы те люди, те писатели и ораторы, которые говорят, будто Православная Церковь Русская могла и может существовать при всяком государственном строе, начиная с республики. Надо голову потерять, чтобы говорить такие несообразности», – возмущался еще в 1929 году старейший из оставшихся тогда в живых архипастырей Русской Православной Церкви митрополит Антоний (Храповицкий). «Будем свидетельствовать, что никакая иная форма правления в России неприемлема, что наш государственный строй может быть только сообразным православной вере русского народа, так как только об этой власти говорят нам богооткровенные писатели и святые отцы», – писал архиепископ Серафим (Соболев) в своей глубокой и удивительно современной книге «Русская идеология».

«Церковь не может быть безразличной к тому, какой государственный строй будет в России; она может ради своего собственного блага и ради возрождения своей Родины стремиться к восстановлению в ней только одного строя – самодержавной власти царя, Помазанника Божия», – находим сходное умозаключение у известного русского духовного писателя и историка Церкви Н.Д. Тальберга (1886-1967).

К сожалению, и ныне в среде православных русских людей каким-то странным образом уживается унаследованный от советской идеологической системы махровый антимонархизм, сочетающийся с невежественным пренебрежительным отношением к царской власти, к самим Помазанникам Божиим.

Вспоминаются достойные хрестоматийного признания в качестве канонической истины слова новомученика российского митрополита Владимира (Богоявленского) (1848-1918): «Священник не монархист не достоин стоять у Св. Престола». Насколько же актуально звучат слова Владыки в наши дни! По мысли архиепископа Серафима (Соболева), те православные люди, которые подвержены антимонархическим настроениям, должны немедленно покаяться в том, ибо антимонархизм есть не что иное, как внутренне носимое бунтарство против Помазанника Божия, грех противления, иными словами, скрытое беснование.

О том же пишет и прот. Евгений Попов в «Нравственном богословии для мирян»: «Итак, отвергать необходимость, божественное происхождение и священные права царя есть великий грех. Это один из самых богопротивных грехов, которыми будут отличаться люди пред кончиной мира».

Кульминацией отступления от Бога и Царя в последние времена станет восшествие антихриста на царский трон при отрицании людьми Божественной и царской власти (2.Солун. 2,4).

Впрочем, довольно часто имеет место иная позиция, заключающаяся не в отрицательном отношении к царской власти, а в полном безразличии, выдаваемом за христианское смирение и терпимость, в том числе ко всякой внешней и внутренней политике государства. Такая позиция не менее ущербна и гибельна, ибо по сути своей близка к осужденной в Священном Писании «теплохладости» (см. Откр. 3, 15-16). Совершенно иные примеры видим мы в истории Отечества нашего, например, в грозном обличении незаконной самозванной власти Святейшим патриархом Гермогеном (1530-1612), замученным врагами России, но не отрекшимся от правды. И ныне доносятся его пламенные слова ко всем оставшимся верным русской идеологии людям: «Благословляю верных русских людей, подымающихся на защиту веры, царя и отечества, и проклинаю вас, изменники!».

Нынешнее время характеризуется великим разбродом и шатанием умов. Идут поиски новых путей развития страны. Делаются попытки повернуть Россию на путь некого общечеловеческого цивилизованного развития. Появляются в печати статьи некоторых современных авторов (именующих себя православными), в которых положительно оценивается отделение Церкви от государства (давняя мечта масонства!) и демократизация России. Столь же очевидно, что гонимость Церкви Христовой со стороны секуляризованного государства всегда неизбежна, хотя и может быть облачена в более завуалированные, нежели при большевизме, формы, не связанные с прямым насилием (например, через финансовое, налоговое закабаление и прочее).

Богомудрые святые отцы предупреждали, что мирное сосуществование безбожной власти с Церковью Христовой возможно лишь посредством компромиссов или отступлений от Христовой истины. Особый соблазн для последних времен будет представлять сребролюбие (пророчества преп. Серафима Саровского, свт. Игнатия Брянчанинова и некоторых других святых)...

Вместе с тем происходит все более зримое рассеивание бесовских чар и пробуждение умов у наших людей от величайшего помрачения, затмения и летаргического сна, сна духовного бесчувствия и забвения своих истоков (как представляется, животворный процесс этот напрямую связан с прославлением Русской Православной Церковью Царственных Мучеников на Архиерейском Соборе в августе 2000 года).

Множится число православных храмов, монастырей, патриотических объединений, монархических публикаций, идейных течений, православных издательств и просветительских организаций. Отвергнуть ныне священную монархию (к чему так настойчиво призывают антимонархисты всех мастей в России и вне ее) значило бы отвергнуть русский путь, русскую идеологию, богословие святых отцов наших, погубить дело возрождения Святой Руси!

«Если мы будем считать вопрос о царской власти только проблемой, не будем иметь к ней надлежащего отношения на почве православной веры; если будем рассуждать – установлена она от Бога или нет, и даже утверждать, что она на Священном Писании не основана, что сама по себе не имеет ценности и не может быть предметом нашего внимания, то при наступлении возможности возрождения России враги ее снова воспользуются недостойным отношением нашим к царской самодержавной власти. В таком случае этого возрождения мы не увидим никогда», – справедливо утверждал арх. Серафим (Соболев), так глубоко и всесторонне исследовавший аспекты православного учения, касающиеся священной монархии, и так ясно и веско, вслед за его великим предшественником в этом деле Святителем Филаретом (Дроздовым), митрополитом Московским, выговоривший эти столь необходимые для нашего больного и смутного времени глубокомысленные духоносные слова.

Промыслом Божиим даруется ныне русскому народу открытие подлинной исторической правды, касающейся разрушения России и ее духовного пленения антихристианскими силами. И сквозь густой еще мрак невежества и лжи, удушающей атмосферы нравственного растления и всеобщей растерянности все явственнее слышится зов колоколов Святой Руси, все четче проступают очертания порфиры и венца будущего законного духовного вождя, хозяина земли русской – Православного Царя.

Во взаимоотношениях между Церковью и государством должно учитываться различие их природ. Церковь основана непосредственно Самим Богом – Господом нашим Иисусом Христом; богоустановленность же государственной власти являет себя в историческом процессе опосредованно. Целью Церкви является вечное спасение людей, цель государства заключается в их земном благополучии.

«Царство Мое не от мира сего» – говорит Спаситель (Ин. 18. 36). «Сей мир» отчасти повинуется Богу, отчасти же, и главным образом, автономизирует себя от собственного Творца и Господа. В той степени, в какой мир не подчиняется Богу, он подчиняется «отцу лжи» сатане и «во зле лежит» (Ин. 8. 44; 1 Ин. 5. 19). Церковь же – «тело Христово» (1 Кор. 12. 27), «столп и утверждение Истины» (1 Тим. 3. 15) – в своей таинственной сущности не может иметь в себе никакого зла, ни тени тьмы. Поскольку государство есть часть «мира сего», оно не имеет части в Царстве Божием, ибо там, где Христос «все и во всем» (Кол. 3. 11), нет места принуждению, нет места противопоставлению человеческого и Божия, а следовательно, нет там и государства.

В современном мире государство обычно является светским и не связывает себя какими-либо религиозными обязательствами. Его сотрудничество с Церковью ограничено рядом областей и основано на взаимном невмешательстве в дела друг друга. Однако, как правило, государство сознает, что земное благоденствие немыслимо без соблюдения определенных нравственных норм – тех самых, которые необходимы и для вечного спасения человека. Поэтому задачи и деятельность Церкви и государства могут совпадать не только в достижении чисто земной пользы, но и в осуществлении спасительной миссии Церкви.

В ходе истории складывались различные модели взаимоотношений между Православной Церковью и государством.

В православной традиции сформировалось определенное представление об идеальной форме взаимоотношений между Церковью и государством. Поскольку церковно-государственные взаимоотношения – явление двустороннее, то вышеуказанная идеальная форма исторически могла быть выработана лишь в государстве, признающем Православную Церковь величайшей народной святыней, – иными словами, в государстве православном.

Попытки выработать такую форму были предприняты в Византии, где принципы церковно-государственных отношений нашли свое выражение в канонах и государственных законах империи, отразились в святоотеческих писаниях. В своей совокупности эти принципы получили название симфонии Церкви и государства. Суть ее составляет обоюдное сотрудничество, взаимная поддержка и взаимная ответственность, без вторжения одной стороны в сферу исключительной компетенции другой. Епископ подчиняется государственной власти как подданный, а не потому, что епископская власть его исходит от представителя государственной власти. Точно так же и представитель государственной власти повинуется епископу как член Церкви, ищущий в ней спасения, а не потому, что власть его происходит от власти епископа. Государство при симфонических отношениях с Церковью ищет у нее духовной поддержки, ищет молитвы за себя и благословения на деятельность, направленную на достижение целей, служащих благополучию граждан, а Церковь получает от государства помощь в создании условий, благоприятных для проповеди и для духовного окормления своих чад, являющихся одновременно гражданами государства.

В 6-й новелле святого Юстиниана сформулирован принцип, лежащий в основе симфонии Церкви и государства: «Величайшие блага, дарованные людям высшею благостью Божией, суть священство и царство, из которых первое (священство, церковная власть) заботится о божественных делах, а второе (царство, государственная власть) руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни. Поэтому ничто не лежит так на сердце царей, как честь священнослужителей, которые со своей стороны служат им, молясь непрестанно за них Богу. И если священство будет во всем благоустроено и угодно Богу, а государственная власть будет по правде управлять вверенным ей государством, то будет полное согласие между ними во всем, что служит на пользу и благо человеческого рода. Потому мы прилагаем величайшее старание к охранению истинных догматов Божиих и чести священства, надеясь получить чрез это великие блага от Бога и крепко держать те, которые имеем». Руководствуясь этой нормой, император Юстиниан в своих новеллах признавал за канонами силу государственных законов.

У русских государей, в отличие от византийских василевсов, было иное наследие. Поэтому, а также в силу других исторических причин, взаимоотношения церковной и государственной власти в русской древности были более гармоничными. Впрочем, отступления от канонических норм также имели место (правление Ивана Грозного, столкновение царя Алексея Михайловича с Патриархом Никоном).

Что касается Синодальной эпохи, то несомненное искажение симфонической нормы в течение двух столетий церковной истории связано с ясно прослеживаемым влиянием протестантской доктрины территориализма и государственной церковности на российское правосознание и политическую жизнь. Попытку утвердить идеал симфонии в новых условиях, когда империя пала, предпринял Поместный Собор 1917-1918 годов. В декларации, предварявшей Определение об отношении Церкви и государства, требование об отделении Церкви от государства сравнивается с пожеланием, чтобы «солнце не светило, а огонь не согревал. Церковь по внутреннему закону своего бытия не может отказаться от призвания просветлять, преображать всю жизнь человечества, пронизывать ее своими лучами». В Определении Собора о правовом положении Православной Российской Церкви государство, в частности, призывается принять следующие положения: «Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском Государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Государство Российское: Постановления и узаконения, издаваемые для себя Православною Церковью в установленном ею порядке, со времени обнародования их церковною властью, равно и акты церковного управления и суда признаются Государством имеющими юридическую силу и значение, поскольку ими не нарушаются государственные законы: Государственные законы, касающиеся Православной Церкви, издаются не иначе, как по соглашению с церковною властью». Последующие Поместные Соборы проходили в условиях, когда история сделала невозможным возвращение к дореволюционным принципам церковно-государственных отношений. Тем не менее Церковь подтверждала свою традиционную роль в жизни общества и выражала готовность трудиться в общественной сфере. Так, Поместный Собор 1990 года констатировал: «На протяжении тысячелетней истории Русская Православная Церковь воспитывала верующих в духе патриотизма и миролюбия. Патриотизм проявляется в бережном отношении к историческому наследию Отечества, в деятельной гражданственности, включающей сопричастность радостям и испытаниям своего народа, в ревностном и добросовестном труде, в попечении о нравственном состоянии общества, в заботе о сохранении природы» (из Послания Собора).

Имея различные природы, Церковь и государство используют различные средства для достижения своих целей. Государство опирается в основном на материальную силу, включая силу принуждения, а также на соответствующие светские системы идей. Церковь же располагает религиозно-нравственными средствами для духовного руководства пасомыми и для приобретения новых чад.

Церковь непогрешимо проповедует Христову Истину и преподает людям нравственные заповеди, исходящие от Самого Бога, а потому не властна изменить что-либо в своем учении. Не властна она и умолкнуть, прекратить проповедование истины, какие бы иные учения ни предписывались или ни распространялись государственными инстанциями. В данном отношении Церковь совершенно свободна от государства. Ради беспрепятственного и внутренне свободного проповедования истины Церковь не раз в истории терпела гонения от врагов Христа. Но и гонимая Церковь призвана с терпением переносить гонения, не отказывая государству, преследующему ее, в лояльности.

Государство, в том числе светское, как правило, осознает свое призвание устроять жизнь народа на началах добра и правды, заботясь о материальном и духовном благосостоянии общества. Поэтому Церковь может взаимодействовать с государством в делах, служащих благу самой Церкви, личности и общества. Для Церкви такое взаимодействие должно быть частью ее спасительной миссии, объемлющей всестороннее попечение о человеке. Церковь призвана принимать участие в устроении человеческой жизни во всех областях, где это возможно, и объединять соответствующие усилия с представителями светской власти.

Раскрывая учение Христово о правильном отношении к государственной власти, апостол Павел писал: «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее; ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим. 13. 1-7).

Государство как необходимый элемент жизни в испорченном грехом мире, где личность и общество нуждаются в ограждении от опасных проявлений греха, благословляется Богом. В то же время необходимость государства вытекает не непосредственно из воли Божией о первозданном Адаме, но из последствий грехопадения и из согласия действий по ограничению господства греха в мире с Его волей. Священное Писание призывает власть имущих использовать силу государства для ограничения зла и поддержки добра, в чем и видится нравственный смысл существования государства (Рим. 13. 3-4). Исходя из вышесказанного, анархия – отсутствие надлежащего устроения государства и общества, – а равно призывы к ней и попытка ее установления противоречат христианскому миропониманию (Рим. 13. 2).

Церковь не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти, независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее, «дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте» (1 Тим. 2. 2). Одновременно христиане должны уклоняться от абсолютизации власти, от непризнания границ ее чисто земной, временной и преходящей ценности, обусловленной наличием в мире греха и необходимостью его сдерживания. По учению Церкви, сама власть также не вправе асболютизировать себя, расширяя свои границы до полной автономии от Бога и установленного Им порядка вещей, что может привести к злоупотреблениям властью и даже к обожествлению властителей. Государство, как и иные человеческие учреждения, пусть даже и направленные на благо, может иметь тенденцию к превращению в самодовлеющий институт. Многочисленные исторические примеры такого превращения показывают, что в этом случае государство теряет свое подлинное предназначение.

Нельзя понимать принцип светскости государства как означающий радикальное вытеснение религии из всех сфер жизни народа, отстранение религиозных объединений от участия в решении общественно значимых задач, лишение их права давать оценку действиям властей. Этот принцип предполагает лишь известное разделение сфер компетенции Церкви и власти, невмешательство их во внутренние дела друг друга.

Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение. В то же время Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или иных случаях, однако право решения этого вопроса остается за государством.

Государство не должно вмешиваться в жизнь Церкви, в ее управление, вероучение, литургическую жизнь, духовническую практику и так далее, равно как и вообще в деятельность канонических церковных учреждений, за исключением тех сторон, которые предполагают деятельность в качестве юридического лица, неизбежно вступающего в соответствующие отношения с государством, его законодательством и властными органами. Церковь ожидает от государства уважения к ее каноническим нормам и иным внутренним установлениям.

На европейском Западе в Средневековье не без влияния творения блаженного Августина «О граде Божием» сложилась доктрина «двух мечей», согласно которой обе власти, церковная и государственная, одна непосредственно, а другая опосредованно, восходят к Римскому епископу. Папы были полновластными монархами над частью Италии – Папской областью, остатком которой является современный Ватикан; многие епископы, в особенности в феодально раздробленной Германии, были князьями, имевшими государственную юрисдикцию на своей территории, свои правительства и войска, которыми они предводительствовали.

 При этом религиозная община, обыкновенно составляющая большинство населения, к которой принадлежит государь, официально именуемый главой Церкви, пользуется преимуществами государственной Церкви. Сочетание элементов этой системы церковно-государственных взаимоотношений с остатками традиционной, унаследованной от Византии симфонии определило своеобразие правового статуса Православной Церкви в России Синодальной эпохи.

Христианин, трудящийся в области созидания государственной и политической жизни, призван стяжать дар особой жертвенности и особого самоотвержения. Ему совершенно необходимо быть внимательным к своему духовному состоянию, дабы не допускать превращения государственной или политической деятельности из служения в самоцель, которая питает гордыню, алчность и другие пороки. Следует помнить, что «начальства ли, власти ли, – все Им и для Него создано... и все Им стоит» (Кол. 1. 16-17). Святитель Григорий Богослов, обращаясь к властителям, писал: «Со Христом начальствуешь ты, со Христом правительствуешь: от Него получил ты меч». Святой Иоанн Златоуст говорит: «Поистине царь есть тот, кто побеждает гнев и зависть и сладострастие, подчиняет все законам Божиим, сохраняет ум свой свободным и не позволяет возобладать душою страсти к удовольствиям. Такого мужа я желал бы видеть начальствующим над народами, и землею и морем, и городами и областями, и войсками; потому что кто подчинил душевные страсти разуму, тот легко управлял бы и людьми согласно с божественными законами... А кто, по-видимому, начальствует над людьми, но раболепствует гневу и честолюбию и удовольствиям, тот... не будет знать, как распорядиться с властью».

Таким образом, возникновение земного государства должно быть понимаемо не как изначально богоустановленная реальность, но как предоставление Богом людям возможности устроять свою общественную жизнь исходя из их свободного волеизъявления, с тем, чтобы таковое устроение, являющееся ответом на искаженную грехом земную реальность, помогало избежать еще большего греха через противодействие ему средствами мирской власти.

Только христианство, открывающее истинные цели жизни, природу человека и действие Божественного Промысла, создаёт надлежащие условия для развития монархического начала власти во всей его глубине. Уклонения от истинно христианского начала в римском католицизме, протестантизме и после-Петровской Руси дают образчики уже более или менее извращенного типа монархии, вплоть до ее полного искажения.

Так каково же нынешнее положение христианства в современной России?

НЫНЕШНЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА И МОНАРХИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

Трудно найти какие-либо серьезные положительные труды об основах русской православной монархии, которые были бы написаны в течение последних двух столетий. Модным и охотно приемлемым «прогрессивной частью» русского общества стало порицание монархии вообще, а русской в особенности. За редкими исключениями, русские мыслящие люди искали ответов на Западе. Подавляющая часть русской публицистики конца 19-го – начала 20-го века отражает увлечение западными (при этом – социалистическими) идеями и отречение от всего русского, а особенно – от идеи русской православной монархии.

Одним из теоретиков идеи русской православной монархии до-Петровского периода, несомненно, является царь Иван Грозный, чьи толкования идеи русской монархии ясно выражены в его многочисленных письмах. Особенно ярко и чётко его идеи выражены в его знаменитой переписке с князем Курбским. Следует отметить, что исключительные способности Ивана Грозного как государственного деятеля почти не отмечаются ни на Западе, ни среди русских официальных историков. Имя Ивана Грозного вызывает автоматический рефлекс: взору представляется полусумасшедший, больной манией преследования шизофреник, проводящий все свое время в застенках, упиваясь зрелищем пыток и истязаний.

Ныне Россия и русский народ переживают Второе Смутное время. Если Первая Русская Смута продолжалась 15 лет, с 1598-го по 1613 год, то нынешняя захлестнула собой чуть ли не все XX столетие и уже перекинулась в ХХI-е. В чем же отличие ее от Первой Смуты и причина столь затянувшегося ее разгула?

Все дело в том, что Первая Смута была поверхностной, формальной. Смута была в государстве, но не в совести и сознании людей, а значит и общества. Поэтому и было так сравнительно легко преодолеть тогдашнюю смуту. Требовался лишь почин, инициатива. Но когда инициатива была проявлена, то все уже знали, как будут происходить дальнейшие события: народ по благословению Церкви стихийно объединится в ополчение вокруг своих природных вождей, затем самозванцы, интервенты и воры будут разгромлены и, наконец, будет недвусмысленно выражено в привычных юридических формах демократическое самоопределение нашего народа. Это самоопределение гласило: восстановить наши политические учреждения и одновременно определить (не выбрать!) какой род находится в ближайшем родстве с прежде царствовавшей династией московских великих князей и царей, происходившей от Даниила, младшего сына святого Александра Невского. В кристально ясной простоте такой схемы не было никакой внутренней мути, а посему к ней не пристала и никакая муть внешняя.

Сегодня, однако, положение совершенно иное. Нынешнюю смуту можно назвать Великой, потому что она не является поверхностной смутой, а смутой, затрагивающей самые глубинные пласты нашего бытия. Естественная эволюция без отрыва от корней сменилась противоестественными революциями, успех которых полностью зависит именно от обрезания корней. У многих сейчас смута происходит в головах, что явилось результатом длительной духовной антиселекции, дополненной геноцидом лучшей части нашего народа. После достижения успеха в области материального разрушения все силы наших врагов были направлены на интенсификацию мутаций именно в духовно-культурной области и в смежной с ней области общих политических идей и концепций, чтобы мы не смогли найти выход из идеологических лабиринтов, в которых оказались. Для этого, в первую очередь, необходимо было отшибить у значительной части нашего народа (включая и его «просвещенные» слои) коллективную историческую память. А после повреждения памяти гораздо легче вызвать перемены и искажения в коллективном народном сознании, а затем и в самом духе народа. Поэтому преодоление нынешней Великой Смуты невозможно без одновременного преодоления нами отрицательного влияния на нас чужих разлагающих учений и агрессивных идеологий и возвращения к нашим собственным исторически сложившимся корневым началам и понятиям. Для этого в первую очередь необходимо встать на национально-патриотическую почвенническую позицию, состоящую в признании приоритета постоянных объективных исторических предпосылок над поверхностными, все время меняющимися идеологическими соображениями. Посему, эта позиция должна учитывать не только современные реалии, но одновременно и не менее существенные перманентные константы нашей истории. Без этого невозможно не только преодоление современной смуты, но и выход из нее в правильном направлении.

А вскоре еще ожидается и пришествие антихриста, которое готовит мировая система зла (или «мировая закулиса», по выражению И. Ильина), завершающая в настоящее время разрушение национальной государственности и мутацию национального духа бывших христианских народов, их полное экономическое и политическое объединение и подчинение себе. В своей основе эта система по-своему религиозна и духовна, имеет главной целью борьбу со Христом и Его Церковью, и возникла на базе того сонмища, которое распяло Христа. Одним из орудий этой системы до последнего времени был коммунизм во всех его видах, но и он имел служебное значение, не играл самостоятельной роли. Выполнив свою задачу тотального разрушения наиболее крепкой христианской державы – России, он ныне сдан в архив. Сама же система зла продолжает свою работу с помощью других орудий, более тонких и более действенных в современных условиях.

Так что же сделать в настоящее время для предотвращения дальнейшего разложения России? Быть может восстановить монархию?

ВОССТАНОВЛЕНИЕ МОНАРХИИ

Ясно, что восстановление Царства в России не может быть результатом политической борьбы, следствием каких-либо рациональных причин, а только особенным действием Божиим, подобным тому, каким было установление православного Царства при Константине, не имевшее необходимых материальных предпосылок. И такой Царь не может быть лишь очередным представителем последней династии, а непосредственным избранником Божиим, какими были все византийские Императоры, стоящие в наших святцах: и Константин, и Феодосии, и Маркиан, и Лев Великий, и Маврикий.

Это непосредственное Божие избрание должен будет возвестить, скорее всего, пророк Божий, подобно тому, как было при самом установлении царской власти в древнем Израиле, а потом и в Византии с вышеупомянутыми Императорами. Восстановление подлинного православного Царства невозможно без восстановления истинного пророчества и духоносного священства. Царство крепко в союзе со священством, а для предотвращения духовно-нравственных искажений этой симфонии нужно истинное пророчество. Такова идеальная установка. В современной России говорят: нам нужен Моисей (но не Урицкий), нужен Константин (но не Боровой).

Возможно ли в таких условиях серьезно говорить о восстановлении монархии в России? Это зависит от того, удастся ли монархическому крылу в Церкви добиться исправления профевральских и более поздних апостасийных искажений. Во всяком случае, если бы вся здоровая часть Русской Церкви, не стыдясь мнения желтой прессы, исповедывала бы учение о православном самодержавии и дружно молилась о даровании его нам, надежда на его восстановление была бы, ибо невозможное человекам возможно Богу. А пока этого нет, а есть церковная молитва за промасоненные режимы, мы и получаем по вере своей.

Из этого не следует, что надо теперь же бросаться в гущу какой-то битвы, бежать на баррикады, носиться с выборами в очередную Думу, пытаться прибиться к какой-то легальной организации. Нет, все сие от лукавого и на погибель душ и телес человеческих. Нужно сосредоточиться, – как говорил в свое время кн. Горчаков, – собраться в своей келье, поучаться, обдумывать и более всего молиться о спасении державы Российской.

Архимандрит Константин писал: «Подвиг русскости, который до недавнего времени был подвигом православно-патриотическим и церковно-государственным, для нас теперь превращается в особый подвиг верности Богу и Его Церкви». В ответ на эту верность и на эту молитву силен Господь воздвигнуть нам мужей мудрых и сильных, способных собрать и возглавить остатки верных идеалам Святой Руси и ее государственной формы – православного Царства.

Восстановление монархии в России возможно только в рамках восстановления Русского Государства. Теоретически может произойти одновременно и то, и другое: будут восстановлены монархия и государство. Однако это маловероятно, потому что практически трудно осуществимо. Возможен и другой вариант – сначала будет восстановлена монархия, и она восстановит государство. Но надобно учесть то обстоятельство, что в современном сознании множества русских людей монархия остается оклеветанной понимается смутно и даже превратно, что некоторая часть русского общества продолжает увлекаться иллюзиями «демократии» и что также существуют сомнения в обществе по вопросам династии. Следовательно, потребуется некоторое время для возвращения нашему народу русского национального сознания. Поэтому наиболее вероятен третий вариант, то есть сначала будет восстановлено Русское Государство. Так как оно никогда законно не было упразднено, его восстановление может быть провозглашено по инициативе любого русского человека, готового взять на себя такую ответственность.

Таким образом, первый шаг – это восстановление юридической преемственности с Русским Государством, которое было основано в 862 году в Новгороде Рюриком и просуществовало до февральского переворота 1917 года. Это восстановление, с одной стороны, будет символическим, а с другой – нужно будет провозгласить все свои прежние права и претензии, а также признать свои прежние обязательства и, с учетом происшедших изменений и образовавшихся новшеств, придерживаться своих прежних, исторически оправданных и проверенных принципов.

Дело в том, что полная реставрация невозможна. Тут очень важно именно не путать понятия и не вводить смуту. Полная реставрация невозможна, но возможно восстановление. Это восстановление не означает, что мы все будем реставрировать так, как было раньше; оно также не значит, что мы все будем делать полностью по-новому. Мы будем делать многое по-новому, но на основании предыдущих, исторически выверенных государственных основных принципов.

Эти основные принципы предыдущего Русского Государства состояли в том, что, все-таки, единственными правомочными органами, способными менять конституцию нашей страны являются лишь только Земский Собор и сам Царь.

Согласно схиархимандриту Лаврентию Черниговскому, «Россия вместе со всеми славянскими народами и землями составит могучее царство. Окормлять его будет царь православный, Божий Помазанник. В России исчезнут все расколы и ереси. Гонения на Церковь Православную не будет. Господь святую Русь помилует за то, что в ней было страшное предантихристово время... В России будет процветание веры и прежнее ликование (только на малое время, ибо придет Страшный Судия судить живых и мертвых). Русского Православного Царя будет бояться даже сам аитихрист...».

«Восстановление монархии в России немыслимо без одновременного духовного возрождения, всестороннего просвещения обманутого и оболганного русского человека, который стараниями разномастных политиканов сегодня окончательно запутался в вопиющих противоречиях эпохи», – пишет митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев). Далее владыка подчеркивает, что «необходимо найти действенные и эффективные способы, чтобы объяснить людям: монархия означает вовсе не произвол бесконтрольной власти, но наоборот – самую совершенную форму правовой государственности, возводящую ответственность как правителей, так и подданных к высшим источникам правосознания – к совести, к патриотизму, к Богу и Его святым заповедям».

В России не просто восстановить монархию, хотя сакрально она существует и сейчас, ибо в день отречения Царственного Мученика Императора Николая II от престола была явлена Державная икона Божией Матери, показавшая, что Сама Царица Небесная снизошла до милости воссесть еще и на престол Российского Царства. Тем не менее, российская монархия существует в задавленной, не полной мере, ибо ее функции узурпированы вначале большевиками ленинско-троцкистского кагала, а сейчас демократическим режимом. Полным восстановлением монархии в России можно будет считать только коронование и помазание на Царство того смертного православного христианина, кому Богородица передаст недостойный Ее трон Российской Империи. С того момента только и будет сакрально существующая Империя иметь свою полную независимость, и тот день станет ее самым великим национальным и государственным праздником.

Архиепископ Аверкий, Сиракузский и Троицкий: «Самая идея монархии, в возвращении к которой, как исторической форме государственного управления России, многие справедливо видят спасение, свята и дорога нам не сама по себе, а лишь постольку, поскольку она имеет опору для себя в нашей Православной Вере и Церкви – поскольку Царь наш – Царь Православный, как и поется в нашем старом государственном гимне; поскольку он не формально и официально только, а и на самом деле является первым сыном и, вместе с тем, высоким Покровителем и Защитником Православной Веры и Церкви; поскольку он действительно – Помазанник Божий...».

Верховная власть православного Государя одновременно есть покровительница народных святынь и гарантия политической стабильности общества, непреодолимая преграда на пути разрушения партийных склок, вернейшая защита России от беспредела амбициозных и властолюбивых политиканов, рвущих страну на части во имя удовлетворения своих сребролюбивых и тщеславных вожделений.

Отсюда непосредственно следует второй важнейший вывод: восстановление монархии в России немыслимо без одновременного духовного возрождения и всестороннего просвещения обманутого и оболганного русского человека.

Митрополит Иоанн учит об этом так: «Монархия в России может быть восстановлена только как русская государственная власть. Из поколения в поколение на протяжении долгих столетий именно русский народ являлся державной опорой Государства Российского, хранителем его величия и мощи, носителем державного сознания Руси. Драгоценные качества именно русского характера – незлобивость и мужество, милосердие и доблесть, терпение и доброта – позволили нашему народу стать создателем и ядром огромной Империи, соединившей в едином гармоничном сплаве бесценное многоцветие народностей и культур Евразийского континента».

Есть мнение, что переход к монархической форме правления в России может быть полезен только в том случае, если нынешние политические структуры страны окажутся в окончательном тупике. Тогда провозглашение новой монархической идеи может, при определенных условиях, создать основу для общественного консенсуса и позволит нашей стране просуществовать в качестве единого организма, как минимум, еще какое-то время (поскольку тенденция к дезинтеграции России, хоть и уменьшилась, все же продолжает сохраняться).

Таким образом, монархический образ правления следует рассматривать как очевидный «запасной путь» России, который может быть реализован в крайнем случае, при угрозе распада страны.

Поскольку 8 декабря 1991 года СССР был ликвидирован, то все его договора и обязательства утратили силу и перешли к государствам-преемникам, в первую очередь – к России. Возникает вопрос, о какой России идет речь? Если это Россия – бывшая советская республика, это одно дело. Если Россия, как правопреемник Империи, то дело совсем другое.

В первом случае имеет место «вынужденное признание». Поскольку создание СССР было, говоря формально, незаконным актом и признано международным сообществом лишь в силу сложившихся впоследствии трудных обстоятельств, то и РФ, в сущности, незаконное (точнее, в некотором смысле полузаконное) образование, имеющее право на жизнь только как правопреемник СССР и его «посмертный распорядитель». Когда все дела СССР будут окончательно решены, встанет обязательно вопрос и о «ликвидации» РФ, как выполнившей свои функции (пусть это будет и через 100 лет, но случится обязательно). Так что конец РФ как советской республики юридически запрограммирован и обязательно наступит.

Другой вариант предполагает восстановление независимости и легитимности в полной мере. То есть – восстанавливается «Временное правительство» (в виде некоторой комиссии с участием международных организаций). Возвращается какой-либо «наследник Романовых», который ставит подписи под актами комиссии (ибо отречение было незаконным). Проводится Учредительное собрание, которое решает вопрос о форме правления (если подходить чисто формально и не создавать трудностей – таковой признается государственная форма РФ, сложившаяся к данному моменту «стихийно»). Однако – внимание! – тем самым советский период вообще вычеркивается из правовой истории, и никакие обязательства СССР, кроме добровольно принятых на себя РФ, уже не действуют (конечно, принять придется все обязательства, но это будет акт доброй воли, а не вынужденный поступок, что несколько меняет дело). Помимо этого, восстанавливаются договора, имевшие место на 1 марта 1917 года, но в самое ближайшее время официально (а не явочным порядком) расторгаются. Придется проделать колоссальную бумажную работу, но, вроде бы, на первый взгляд результат стоит того – имидж страны будет сильно улучшен, а многие вопросы, в том числе о долгах, удастся серьезно переиграть. И ещё ряд вопросов будет снят…

Восстановление русской Православной монархии требует восстановления истинного христианского (православного) мировоззрения, т.е. совершенно реального ощущения промысла Божьего в земных делах. Само собою разумеется, что никакого разговора об отделении Церкви от государства здесь и быть не может. Наоборот, именно Церковь должна следить за тем, чтобы нравственные устои постоянно поддерживались и соблюдались. Именно Церковь должна заниматься воспитанием граждан. И именно Церковь должна быть верховным нравственным авторитетом во всех вопросах.

Из всего вышесказанного должна быть понятна эта точка зрения: для истинно верующего православного христианина принятие православной монархии является долгом благочестия. Для неверующего же приводить какие-то несуществующие доводы излишне.

Так кто же может возглавить Российский престол?

ВОПРОС ПРЕСТОЛОНАСЛЕДИЯ

По этому вопросу существуют различные мнения, и кандидатов существует столько же, сколько и мнений.

Если предположить, что отречение Николая II не имело никакой юридической силы, а имело исключительно декларативный и прямо декоративный характер, то будущим монархом должен быть представитель из той династии, которая руководила страной на протяжении нескольких столетий, т.е. династии Романовых.

Противоположное мнение связано с тем, что в истории России мы практически не видим народных восстаний против наследных судей из династии Рюриковичей, а против наследных судей из династии Романовых народные восстания полыхали уже вовсю, и закончилось это самой настоящей революцией и гражданской войной. Это есть первая и основная причина, по которой восстановление монархии представителями династии Романовых является делом совершенно невозможным. Второй причиной является то обстоятельство, что при отречении императора Николая Второго от престола никто из его родственников не потребовал от армии и народа присяги ему как новому государю или государыне, а, наоборот, – они начали отказываться от притязаний на Российский престол, выступать с лозунгами «Царь и Советы», и тому подобное, то есть твердой позиции не заняли, не сохранив за собой моральное право на восстановление своего главенствующего значения.

Так или иначе, если мы исповедуем царскую власть как богоустановленную и верим, что силен Господь и в настоящее время воздвигнуть царский Престол в растерзанной России, то должны верить и в то, что именно Господь укажет в таком случае Своего избранника Своим Промыслом или через пророческое откровение, так что это избрание Божие будет для всех ясно и непререкаемо.

А людей, исповедывающих монархию и верящих в ее чудесное восстановление становится все больше. Эти люди объединяются в организации, которые проводят определенную работу, нацеленную на достижение Священной цели – восстановления Православной монархии в России. Данные организации собирают Земские Соборы, на которых принимаются важнейшие заявление в области государственного устройства России. Некоторые из этих материалов я представляю ниже.

МАТЕРИАЛЫ ЗЕМСКИХ СОБОРОВ

Первый такой собор – Донской Земский Собор – получил благословение Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Он состоялся 25-27 октября 1996 года в городе Новочеркасске. В его итоговых документах, в частности, говорилось:

1. Считать государственной национальной идеей Единой, Великой и Неделимой России – Православие, Самодержавие, Народность. Эта идея обретена и выстрадана Русским народом в тысячелетиях.

2. Считать Православную Монархию (во главе с Государем – Помазанником Божиим) – единственной формой русской государственности, органично сложившейся в истории Русского народа и наиболее полно выражающей его жизненную сущность.

3. Считать законными границы Русского государства в пределах границ Российской Империи 1917 года. Восстановление границ нашего государства ставить главной целью внутренней и внешней политики России.

4. Считать так называемое добровольное отречение Государя Императора Николая II в феврале 1917 года актом насильственного отречения, не имеющим юридической силы добровольного отречения.

5. Считать убийство Государя Николая II и его августейшей семьи в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в городе Екатеринбурге чудовищным преступлением перед Русским народом и государством. Виновные в этом злодеянии (после соответствующего расследования) должны быть осуждены как международные преступники-террористы.

6. Считать Государя Императора Николая II Александровича Романова и его семью первыми жертвами политических репрессий, положивших начало духовному и физическому геноциду Русского народа.

7. Считать все правящие режимы в России от февраля 1917 года до сегодняшнего дня временными, насильственными режимами, а государственные образования типа РСФСР, СССР, СНГ, РФ – не имеющими юридических оснований.

Донской Земский Собор принял заявление о правах Русского народа, в котором впервые после 1917 года декларировались державные интересы русских людей:

Единая, Великая и Неделимая Россия не есть федерация, конфедерация или некое «всероссийское содружество наций», это не союз народов, тем более республик, независимых государств и пр.

Россия была, есть и будет сугубо русское государство со всеми вытекающими отсюда «государственными суверенитетами», «государственными статусами» племен и народностей. Русские (и никто другой) отвечают за судьбу России в полной мере.

Когда Русское государство именуют то Союзом Социалистических Республик, то Союзом Независимых Государств, то ущербной во всех отношениях Российской Федерацией, становится ясно, каким целям служит такая подмена понятий.

Цель одна – отстранение русских от государственного управления на своей же земле.

Россия от океана до океана – исконно Русская земля, земля наших пращуров-первопроходцев, родовое русское владение.

Великая Россия как государство создана русскими.

Представители других народностей либо помогали, либо вредили (живой пример – Чечня).

Когда триединый Русский народ делят на славян-украинцев, славян-белорусов, славян-русских, становится ясно, кто заинтересован в таком разделении.

Выгодно это тем государствам, которые уничтожают православную Сербию, создав на части ее искусственное образование – хорватско-мусульманскую федерацию. Они были бы не прочь лицезреть «украинско-униатскую» или «белорусско-литовскую» федерацию. Они хотели бы заставить нас воевать со своими кровными братьями. Но именно такой может быть цена манипулирования понятием «Русский народ».

Вот почему важно отказаться от тысячи ложных понятий, уводящих русское патриотическое движение на ложные пути и вследствие этого ослабляющих наши силы, и выявить выстраданные в тысячелетиях законные права Русского народа. Осознать эти права и объединить наш народ в едином устремлении отстаивать эти права в современном мире любой ценой.

1. Русский народ имеет уникальную в мире триединую природу. Великороссы, белороссы и малороссы – суть составляющие это триединство. Разделение или разрушение этой триады – есть преступление перед природой Русского народа и перед Господом Богом.

2. Ныне, против своей воли, Русский народ разделен на своей исторической территории, а потому имеет неотъемлемое право на воссоединение в границах своего исторического государства.

3. После 1917 года Русский народ был лишен правящими тоталитарными режимами национальной формы народного волеизъявления. Ни референдумы, ни выборы не являются национальными формами выражения народной воли, в лучшем случае являясь жалкой подделкой под соборную волю народа.

А потому – Русский народ имеет священное право воспользоваться подлинно национальным историческим инструментом народного волеизъявления и державного устроения – Всероссийским Земским Собором как Высшим Советом Всея Земли Русской.

4. Русский народ имеет священное право на восстановление своей исторической государственности, прерванной в 1917 году международными террористическими организациями. Никто не может отменить законную форму государственности в России – Православную Монархию, ибо на то не было решения самого главного исторического органа соборной воли народа – Всероссийского Земского Собора.

Принципы, декларированные на Донском Земском Соборе в заявлении о правах Русского народа, дали мощный толчок русской государственной мысли.

Уже в декабре того же года на обсуждении Государственной Думы депутатами – членами Комитета по вопросам геополитики был вынесен думский проект заявления о правах Русского народа, который во многом отталкивался от документа, принятого на Донском Земском Соборе. Против вынесения заявления на обсуждении Государственной Думы выступил только один член Комитета по вопросам геополитики – Г. Бурбулис.

Данные нарушения прав русских и Русского народа привели к:

      - невозможности реализовать право на воссоединение Русского народа в едином государстве;

     - отсутствию у него собственных политических приоритетов, целей развития и единой территории проживания;

     - отсутствию возможности свободно распоряжаться своими естественными богатствами и ресурсами, иметь национальные средства массовой информации;

     - отсутствию гарантий защиты принадлежащих ему средств существования;

     - повсеместному вымиранию русских как в России, так и за ее пределами;

     - неуклонному вытеснению русских из всех сфер государственного управления, политики, экономики и культуры;

     - утрате Русским народом возможности самобытного культурного развития;

     - ослаблению влияния Русской Православной Церкви;

     - тому, что духовные и культурные ценности, созданные Русским народом, включая русский язык, незаконно присваиваются и расхищаются;

     - началу распада государства «Российская Федерация» по национальным и расовым признакам.

Логика державной мысли подталкивает русских людей к осознанию монархических основ русской государственности и пониманию исторической неизбежности восстановления монархии в России.

В теперешней Российской Федерации нет законов, которые бы органично вписывались в иерархию нравственных ценностей, данных нам от Господа нашего Иисуса Христа. Нет национального Идеала, без которого жизнь и деятельность народа, творческие силы его иссякают под спудом и во тьме. Национальная идея подменяется ныне всеразъедающей и растлевающей идеей культа наживы, насилия, произвола, разврата и беззакония. Русский народ уходит в глухую защиту выживания.

Есть географическое, урезанное пространство, именуемое РФ. Нет многоцветия народов, а есть усредненные «россияне».

Полностью осознавая вину за вероотступничество наших дедов и прадедов в 1917 году, за великий грех цареотступничества, принимая их грех как свой, мы приносим Всенародное покаяние и просим Всемилостивого Бога: «Господи, прости нас, грешных».

Наш идеал во все времена – Православная Вера, Православный Государь, Православный Народ (Вера, Царь, Отечество). Следование этому идеалу позволило Русскому народу создать Великую Православную Державу, в которой органично развивались и сохранялись все народы России со своими религиями и национальными традициями вплоть до 1917 года. Наши выстраданные в тысячелетиях права и обязанности – восстановить Российскую государственность, уничтоженную в 1917 году, соединить разорванную связь времен для естественного хода бытия тысячелетнего Российского государства.

28 февраля – 2 марта 1997 года в городе Курске прошел Курский Земский Собор. В нем участвовали 650 выборных от 8 земель – Белгородской, Воронежской, Курской, Липецкой, Московской, Орловской, Тамбовской и Тульской областей.

Собор открыл и благословил его работу архиепископ Курский и Рыльский Иувеналий.

Принята Утвержденная Грамота Курского Земского Собора, которая в присутствии владыки Иувеналия в традициях Земских Соборов была зачитана русским людям в Знаменском храме Курска:

«Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

«Поставь над собою Царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою Царя; не можешь поставить над собою Царем иноземца, который не брат тебе». Второзаконие 17, 15.

Курского Земского Собора, 1 марта 1997 года г. Курск.

Братья и сестры!

Мы, собравшиеся в Богоспасаемом городе Курске от городов и весей Центральной России: Курской, Белгородской, Воронежской, Тамбовской, Липецкой, Тульской, Орловской, Московской областей, причастившись Святых Христовых Таин, пред Животворящим Крестом Господним, пред Образом Пречистой Его Матери – Иконой Курской Коренной «Знамение» в едином Соборном Духе – заявляем:

Пришел предел беззаконию на Руси, начавшемуся в феврале 1917 года. Мы, русские православные люди, не можем мириться с усугубляющимся беззаконием, превращающим русских людей в рабов и слуг дьявола.

Мы никогда не смиримся с расчленением Великой России, никогда не согласимся с приближением границ НАТО к священной Российской земле.

Мы не допустим того, чтобы наше Отечество, заботливо созидаемое нашими предками в тысячелетиях, стало колонией государств, провозгласивших себя устроителями нового мирового порядка.

В теперешней Российской Федерации нет законов, которые бы органично вписались в иерархию нравственных ценностей, данных нам от Господа нашего Иисуса Христа. Нет национального Идеала, без которого жизнь и деятельность народа, творческие силы его иссякают под спудом и во тьме. Национальная идея подменяется ныне всеразъедающей и растлевающей идеей культа наживы, насилия, произвола, разврата и беззакония. Русский народ уходит в глухую защиту выживания.

Есть географическое, урезанное пространство, именуемое РФ. Нет многоцветия народов, а есть усредненные «россияне».

Полностью осознавая вину за вероотступничество наших дедов и прадедов в 1917 году, за великий грех цареотступничества, принимая их грех как свой, мы приносим Всенародное покаяние и просим Всенародное покаяние и просим Всемилостивого Бога – Господи, прости нас, грешных…

Взрастим в себе, как жажду в пустыне, волю к державному устроению нашего попранного, поруганного, обворованного Отечества, попранных национальных прав, поруганных наших Святынь, убитого нашего государственного идеала.

Наш идеал во все времена – Православная Вера, Православный Государь, Православный Народ (Вера, Царь, Отечество). Следование этому идеалу позволило Русскому народу создать Великую Православную Державу, в которой органично развивались и сохранялись все народы России со своими религиями и национальными традициями вплоть до 1917 года. Наши выстраданные в тысячелетиях права и обязанности – восстановить Российскую государственность, уничтоженную в 1917 году, соединить разорванную связь времен для естественного хода бытия тысячелетнего Российского государства.

Руководствуясь Законами Господа нашего и Его Святым Евангелием, которые неизмеримо выше отдельно взятого человека или отдельно взятого народа, желая положить конец восьдесятилетним разрушительным экспериментом коммунистических и демократических идей над Русским народом и другими народами России, над государством, провозгласившем:

1. Восстановление Державы Российской – главная задача будущего Всероссийского Земского Собора как акт исторической справедливости, как гарантия прекращения смуты, единства нации и прекращения беззакония.

2. Русская национальная Идея – Православие, Самодержавие, Народность. Это триединство, как подобие Святой Троицы, выстрадано и обретено Русским народом в тысячелетиях.

3. Призвание на Российский Престол Государя является исключительным правом Всероссийского Земского Собора – как Совета Всея Земли Русской. До соборного решения все лица, провозгласившие себя наследниками Русского Престола, объявляются самозванцами, из какого бы края света они не происходили.

Да поможет Господь Бог!

Да поможет нам Его Пречистая Матерь Богородица!

Да помогут нам все святые в Земле Российской просиявшие!

Да будет так. Аминь.

Клятвенно скрепляем своими подписями по поручению Курского Земского Собора».

ВЫВОДЫ

Как последний луч Божественного Света озарило Русскую землю царствование Государя Николая Александровича. В его личности сочеталось широкой светской образованности с увлечением вообще культурой и искусством, – с глубокой духовной образованностью, искренней верой и молитвенностью. При нем расцвели все стороны русской жизни – культура, искусство, наука, промышленность, сельское хозяйство, экономика в целом. По оценкам западных экспертов, России предстояло к 50 годам обогнать все самые развитые страны Запада. В 1905 году, епископ Антоний Храповицкий воскликнул: «Русский народ! Учись у своего Царя вере, умилению и молитве!».

В это дивное и последнее царствование окончательно выявилась неразрывная связь между Православием и самодержавием, между Церковью и Империей. Русское Православное Царство всей своей историей показало всему человечеству, что можно жить всегда как учит Христос и Его Святая Церковь, а не так как учит богоборческий коммунизм. А практически это значит, – в условиях царства земного, всем миром сообща, помогая друг другу, – стремиться к Царству Небесному, к «Новому Иерусалиму».

Прежде, при царях, Россия веками стояла на любви, бескорыстном чувстве к Богу, ко Христу и к ближним. Кто теперь, как тогда Царь может объять своей отеческой любовью весь народ, всю страну и жертвенно им служить? Никто, потому что никто, кроме законного Царя, не может быть Отцом, «Батюшкой» всего народа. Президенты – люди всегда временные, выдвиженцы части общества (партии), да и лезут наверх из тщеславия и властолюбия, а не Богом призванные.

Наша монархия восходит к идее, что царем должен быть Помазанник Божий. Еще ветхозаветные пророки Моисей и Самуил указывали на ряд условий необходимых для установления монархии, которые продолжают быть действительными и для нас:

1. Народ действительно должен желать царя – это первое и очень важное условие. Народ может желать, но он не имеет права сам выбирать монарха.

2. Поэтому, Царя укажет Сам Господь Бог, и народ должен принять его своим одобрением.

3. Царь должен быть в кровном и духовном родстве со своим народом и не обособляться от него. Чужестранец, не находящийся в таком родстве с народом не может быть его царем.

4. Царь должен знать и почитать Закон Божий, Заветы Его, (а в наше время это Евангелие нашего Господа Иисуса Христа и учение Православной Церкви), чтобы быть в страхе Божьем, не отступая ни влево, ни вправо от исполнения их.

Так созвучны к последним временам и приложимы К нашим нaдeждам и чаяниям слова Священного Писания: «Ибо долгое время сыны Израилевы будут оставаться без царя и без князя... После того обратятся сыны Израилевы и взыщут Господа Бога своего и Давида, царя своего, и будут благоговеть пред Господом и благостью Его в последние дни» (Ос. 3,4-5).

Но верноподданное служение Царю возможно, как показали события последнего времени, еще и до зримого воцарения государя на русской земле. Оно начинается с личного покаяния в грехе царе отступничества и цареубийства русского народа, прежде всего – сокровено, в молитвенном сердце своем... В этом священном акте проявление еще одного неисповедимого чуда Господня наших последних все сокращающихся времен...

Народ, отказавшийся нести данное ему Богом служение, обречен на мучительную и позорную гибель, как иуда.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Андрушкевич И.Н. Самодержавная монархия в современном преломлении. - http://kadet.ru/lichno/andrushkevich/vel_smuta/Samoderzh.htm

2. Андрушкевич И.Н. Соборное самодержавие. - http://cadet.ru/lichno/andrushkevich/vel_smuta/Sobor_samoderzh.htm

3. Брагин А. Преодоление смуты. Русская легитимная государственность и пути ее возрождения. - http://rus-sky.com/publicist/articles/064.html

4. Будзилович П.Н. О возможности восстановления монархии в России. -

http://www.russia-talk.com/monarchy.htm

5. Иеромонах Дионисий. Некоторые вопросы современного монархического движения. - http://apocalypse.orthodoxy.ru/church/6.htm

6. Морозов В.Н. Реставрация монархии. - http://www.volky.ru/morozov/dc/dc8.htm

7. Платонов О. Возрождение монархической идеологии. - http://www.monarhiya.narod.ru/plat.htm

8. Протоиерей Лев Лебедев. Последний луч. -

http://www.mediactivist.ru/forum/posting.php?mode=quote&p=13628

9. О возможности восстановления священной монархии в России. - http://newmonarhist.narod.ru/monarh.html

Скачать работу